Тема любви в лирике Лермонтова неотделима от темы одиночества. В светском обществе, к которому принадлежит поэт, подлинная любовь невозможна, и любая попытка найти глубокое, постоянное чувство в конечном счёте оказывается иллюзией. Страсть, берущая человека в плен, требующая от него полного “растворения”, чужда свету. Поэт всё время ощущает себя “лишним” среди людей, чьи лица – “приличьем стянутые маски”. Его внутренний мир построен по другим, “идеальным”, законам, не совместимым с реальной действительностью. Лирический герой Лермонтова – максималист, его требования к жизни – предельны, а люди меряются одним – способностью испытывать чувства на грани человеческих возможностей. Поверхность мыслей и чувств, господствующая в свете, приобретает поэтому в глазах лирического героя характер предельного обобщения – таково “естественное” устройство мира. И в этом мире человек, рождённый для настоящей любви, обречён на одиночество при любых обстоятельствах, как бы ни складывалась его судьба.
Образ любви как чувства “сильнейшего”, требующего предельного напряжения сил, возникает уже в ранней лирике поэта. Любовь единственная, необыкновенная – это прежде всего встреча с женщиной, способной чувствовать точно так же, как и лирический герой, любить глубоко и верно. И со свойственным юности максимализмом поэт отказывается признать невозможность в реальном мире такой встречи. При этом он не может и не хочет ждать, неосуществлённость его мечты вызывает в нём чувство протеста, негодования и обиды. Такое ощущение мира можно было бы признать приметой возраста. и не более, но дело в том, что оно сохранится в лирике поэта даже тогда, когда жизненный опыт заставит его многое переосмыслить.
“И многим это сердце обещала, и никому его не отдала” – в этих лермонтовских строках создан “классический” образ светской женщины. Непостоянство чувства – главное, в чём обвиняет поэт светскую любовь. Чувство, которое приходит лишь однажды, – выдумка, “романтический бред” для света. Жизнь этого общества блистательна, полна изящества, но блеск скрывает пустоту души, и все обещания счастья оказываются обманом. Между тем для лирического героя компромисс невозможен, он признаёт право называться любовью только за чувством вечным, неизменным.
Не раз естественное стремление к счастью заставляет лирического героя забыть полученные “уроки” – и снова “раскрыть” свою душу. Порой ему кажется, что мечта сбылась, что он нашёл наконец сердце, способное ответить на его порыв. Но и тогда свет оказывается главным противником поэта. Ханжеское негодование окружающих, скрывающее глубокую враждебность к “сильным страстям”, становится той силой, которая разрушает счастье влюблённых. “Мне грустно потому, что я тебя люблю…” – слова, определяющие всю противоречивость чувства лирического героя; жажда счастья и осознание его невозможности, тревога за любимую женщину и протест против тирании общественного мнения – вот черты, из которых складывается внутренний драматизм этого стихотворения.
Но не только враждебность света глубоким чувствам – причина одиночества лирического героя. Ещё важнее “внутренняя” причина – сомнение в самой возможности подлинной любви. Постоянные разочарования воспитали в лирическом герое убеждённость в принципиальной несовместимости двух миров: “небесного” и “земного”. “Любить… но кого же?.. на время – не стоит труда, а вечно любить невозможно” – формула неверия не только в определённую эпоху, в которой “все чувства лишь на срок”, но и в возможность любви вообще. Человеку не надо быть счастливым – от этой убеждённости, окончательно определившей трагизм лирического мира поэта, он начал освобождаться только в последние годы своей жизни…
Пройдут десятилетия, и другой великий поэт – Александр Блок – принесёт в русскую литературу такое же предельное, бескомпромиссное понимание любви. Лермонтовские мотивы, преображённые характером иной эпохи, но такие же трагичные и искренние, вызовут к жизни циклы прекрасных стихотворений. По-своему увидят тему любви в творчестве своего предшественника Маяковский и Мандельштам. И снова Лермонтов окажется провидцем, человеком, сумевшим почувствовать и предать вечную драму бытия…